Поверьте, ничто так не
разрушает сознание, как
ежедневная необходимость
проверять показания
анализатора телефонной линии -
не подключился ли там кто-нибудь.
Даже такие чисто российские
гнуси, как тюрьма, сума и
всеобщая воинская обязанность,
не идут ни в какое сравнение с
тем мощным заражением всего
организма человека, который
хотя бы однажды столкнулся с
тем, что принято деликатно
называть "разведывательной
деятельностью".
Один известный
советский разведчик, уже
будучи на пенсии, как-то
признался, что разведка - это
уникальная профессия, дающая
возможность легально и как бы
даже на пользу государству и
обществу ежедневно
реализовать отрицательные
стороны своего характера.
Другому российскому ветерану
"плаща и кинжала"
принадлежит утверждение о том,
что любому бывшему сотруднику
ПГУ, если он, конечно, не
получил должность по
наследству или кумовству,
можно смело доверять любое
министерство или даже
небольшую страну.
На самом деле доверять
можно и страну значительных
размеров. Хуже не будет, просто
методы управления радикально
изменятся. Мы это испытали в
первые же дни после назначения
премьер-министром Евгения
Примакова. Над зданием
правительства как будто в
одночасье повис знаменитый
колпак "белого шума",
постоянно витающий над
комплексом российской
разведки в Ясеневе, - через него
не проходила никакая
информация о первых шагах
нового кабинета министров.
Когда через несколько дней
ситуация стала вопиющей,
аппарат начал постепенно
давать задний ход. К этому
времени процент бывших
сотрудников ПГУ на чиновничьих
должностях уже превысил все
допустимые нормы. В какой-то
момент казалось, что Белый дом
превратился в филиал Ясенева.
Не говоря уже о том, что Евгений
Максимович некоторые особо
важные совещания предпочитал
проводить в Теплом Стане - на
спецобъекте связи СВР.
Сейчас едва ли не на
первом заседании президиума
правительства, на котором
присутствовали все ключевые и.о.,
Владимир Путин
специально подчеркнул, что
правительственный аппарат в
основном состоит из бывших
сотрудников ФСБ, которым он
лично доверяет. Дело, конечно,
даже не в кадровом составе (хотя
при прочих равных условиях это
становится иногда решающим
фактором прохождения той или
иной идеи), а в самом ходе
мыслей человека, работавшего
нелегалом в одной из наиболее
тяжелых стран Европы и
переквалифицировавшегося в
публичного политика.
В бытность Евгения
Примакова в Службе внешней
разведки не слишком-то
жаловали специалистов по
европейским странам и "главному
противнику" - США. Те, кто
отвечал за кадровую политику, и
в первую очередь само
руководство СВР, были
выходцами с "азиатского"
направления - там хуже климат,
жуткие нравы аборигенов и
трудные языки. А эти "европейцы"
и "американцы" как сыр в
масле катаются, так что пусть
немного в очереди постоят.
Прямым следствием этих
настроений стало формирование
так называемой "индийской
мафии" - группы
влиятельнейших сотрудников
СВР, в разное время работавших
в Дели, а затем много лет
фактически контролировавших
СВР. Просторный кабинет с
кондиционером в советском
посольстве в Нью-Дели окнами на
Пешавар-роуд занимали
последовательно Шебаршин и
Трубников - прошлый (до
Примакова) и нынешний
руководитель внешней разведки.
Сам Евгений Максимович, еще
будучи преподавателем, нередко
подчеркивал (по рассказам
очевидцев), что "изучение
восточных языков
дисциплинирует", и отдавал
предпочтение таким вот "дисциплинированным",
как Вячеслав Трубников - его
креатура и ученик. Германисту Владимиру
Путину путь к вершинам
разведывательного сообщества
России был закрыт. И он
оказался в действующем резерве
на скромной должности
помощника проректора ЛГУ по
международной работе -
типичная ссылка.
Когда Владимир
Путин стал фактически
вторым человеком в Санкт-Петербурге
после Анатолия Собчака, многие
экзальтированные демократы,
коими богат этот город, решили,
что опального разведчика "приставили"
к Собчаку. Со временем
отношение большинства
наблюдателей к Путину
изменилось - его
исключительной, почти
патологической осторожностью
стали объяснять отсутствие
крупных скандалов, которые в
любом другом большом городе
автоматически сопровождали
процессы приватизации. За Путиным
обнаружили массу
аналитических талантов,
которые раскрылись в человеке
в период "мирной жизни".
Все это оказались навыки,
полученные в "лесной школе".
Путина стали хвалить
за то, за что его раньше ругали,
- за работу во внешней разведке,
за осторожность при принятии
решений, за нежелание ставить
свою подпись под сомнительными
документами и даже за
характерные методы работы с
конкурентами и противниками.
Присущие только людям его
профессии особые качества
вдруг оказались востребованы
на новом уровне - имидж "кагэбэшника"
теперь заслонен особым умением
работать. А это туман, через
который не пройдет ни
информация, ни истина.
(4914
bytes)
|
